ЭЗОТЕРИЧЕСКОЕ ЦЕЛИТЕЛЬСТВО (Т-IV, ТРАКТАТ О СЕМИ ЛУЧАХ) ПРОЛОГ xi] I. Этот нынешний цикл представляет собой конец эпохи, и в следующие двести лет увидят исчезновение понятия смерти в том виде, как мы сейчас понимаем этот великий переход, и установление факта существования души. (14-96) II. Наши представления о смерти ошибочны. Для нас это самое страшное явление, тогда как на самом деле это великое спасение, позволяющее перейти к большей активности, и высвобождение жизни из закристаллизованного сосуда и неадекватной формы. (19-64/5) III. Отчего не радоваться Переходу? Учитесь наслаждаться опытом, который является даром умудренной старости, и жать предстоящего вам Великого Приключения. Вы хорошо знаете – благодаря моментам высшего прозрения, – что Переход этот означает реализацию без каких бы то ни было ограничений физического плана. (6-696) IV. Болезнь и смерть в сущности присущи самой субстанции; пока человек отождествляет себя с аспектом формы, он будет обусловлен Законом Растворения. Это фундаментальный и естественный закон, управляющий жизнью формы во всех царствах природы. (17-501) V. Точно так же, как техника жизни, есть и техника умирания... (4-302) VI. ...[Люди] не могут соотнести смерть со сном. Смерть, в конечном счете, это лишь больший перерыв в жизни физического плана; человек просто «вышел из дома» на больший срок. (4-495) VII. ...смерть лучше всего считать тем опытом, который освобождает нас от иллюзии формы... (22-243) VIII. ...смерть это только интерлюдия в жизни непрерывного накопления опыта... это переход из одного состояния сознания в другое. (22-242) xii] IX. Смерть, в обычном смысле этого слова. приходит к индивидуальному человеку, когда воля-к-жизни в физическом теле истощается и ее место занимает воля-к-отделению. Это мы и называем смертью. (18-164/5) X. По мере того как человечество станет сознавать свою душу..., смерть начнет рассматриваться как «приказной» процесс, проводимый в полном сознании и с пониманием циклической цели. (17-435/6) XI. ...Работа восстановления... Искусство удаления... Процессы интеграции... Эти три процесса представляют собой Смерть. (17-394/5) XII. Смерть есть акт интуиции, передаваемой личности душой, а затем исполняемый в согласии с божественной волей волей индивидуальной. (16-599) XIII. И вновь Слово звучит. Спустившаяся, сияющая точка света возносится, в ответ на слабо слышный призывный звук, влекомая к источнику происхожденья своего. И человек считает это смертью, душа же зовет жизнью. (17-469) XIV. Воскресение, а не смерть, представляет собой ключевую ноту природы. Смерть есть лишь преддверие воскресения. (13-469) Часть I Этот нынешний цикл представляет собой конец эпохи, и в следующие двести лет увидят исчезновение понятия смерти в том виде, как мы сейчас понимаем этот великий переход, и установление факта существования души. (14-96) ЧАСТЬ I (1) 1] Душа будет считаться сущностью, мотивирующим импульсом и духовным центром, стоящим за всеми проявленными формами. В течение следующих нескольких десятков лет подтвердятся некоторые великие убеждения. Задачей Христа и главной его миссией две тысячи лет назад была демонстрация божественных возможностей и латентных сил каждого человеческого существа. Его утверждение о том, что все мы сыны Божии и имеем одного вселенского Отца, в будущем уже не будет пониматься как чудесное, мистическое и символическое, но будет считаться научной констатацией. Наши узы принципиального братства и присущее нам бессмертие будут продемонстрированы и осознаны как природная реальность. (14-96) (2) Нужна смелость, чтобы прямо посмотреть на факт смерти и точно сформулировать свои убеждения о ней... Смерть это единственное событие, которое мы можем предсказать с абсолютной уверенностью, и в то же время это то событие, о котором люди в большинстве своем вообще отказываются думать, пока не осознают неотвратимой близости личного исхода. Люди по-разному смотрят на нее. Одни вносят в это приключение чувство жалости к себе и настолько поглощены тем, что оставляют позади, тем, что вот-вот кончится для них, и необходимостью расстаться со всем, что накопили в течение жизни, что истинное значение того, что ждет их в будущем, не способно завладеть их вниманием. Другие смело смотрят ей в лицо, стараясь наилучшим образом использовать то, от чего нельзя уклониться, и мужественно встречают ее, потому что ничего другого не остается. Им помогает держаться их гордость. Кто-то не желает думать даже о самой возможности, гипнозом вводя себя в такое состояние сознания, в котором мысли о смерти нет места. Поэтому, когда смерть все-таки приходит, она застает их врасплох. Они оказываются беспомощными и не в состоянии сделать что-то большее, чем просто умереть. Христианская позиция, как правило, заключается в более безусловном принятии воли Божией, и происходящее поэтому считается лучшим 2] из возможных вариантов, даже если не кажется таковым с точки зрения положения и обстоятельств. Твердая вера в Бога и цель, поставленную им для человека, позволяет им с триумфом пройти вратами смерти, но если сказать им, что это лишь другая форма фатализма восточного мыслителя и твердой веры в неизменность судьбы, они не согласятся с этим. Они прячутся за именем Божиим. Смерть, конечно, может быть больше всего этого и встречать ее можно по-разному. Ей можно отвести определенное место в жизни и мысли и готовиться к ней как к неизбежности, которая является просто Носителем Изменений. Так мы сделаем процесс смерти запланированной составляющей общей цели своей жизни. Мы можем жить с сознанием бессмертия, и это даст дополнительный оттенок и красоту жизни. Мы можем воспитывать осознание своего будущего перехода и жить с ожиданием его чуда. Если смотреть на смерть таким образом и считать ее прелюдией к дальнейшему жизненному опыту, то она будет иметь другой смысл. Она станет мистическим переживанием, формой посвящения, кульминацией которого станет Распятие. Все прошлые меньшие отречения готовят нас к этому отречению, все прежние смерти – лишь прелюдия к этому важнейшему эпизоду умирания. Смерть приносит нам освобождение – возможно, временное, но в конечном итоге вечное – от телесной природы, от существования на физическом плане и его видимого опыта. Это освобождение от ограниченности, и верит ли человек (подобно многим миллионам) что смерть это только интерлюдия в жизни непрерывного накопления опыта, или же (как многие другие миллионы) считает ее концом всяческого опыта, невозможно отрицать тот факт, что это переход из одного состояния сознания в другое. (22-240/2) (3) Исследователи религии будут изучать ту сторону проявления, которую мы называем «стороной жизни», так же как ученые изучают то, что называется «материей», но и те и другие придут к признанию тесной связи между обеими, что на время заполнит старый разрыв и приостановит войну между наукой и религией. Определенные методы позволят продемонстрировать, что после смерти физического тела жизнь сохраняется, и эфирная сеть будет признана реально существующим фактором. (3-429) (4) Первым шагом к подтверждению факта души должно быть установление факта продолжения существования, хотя он еще и не 3] доказывает факта бессмертия. Тем не менее, это можно считать шагом в правильном направлении. То, что что-то переживает процесс смерти, и то, что что-то остается после распада физического тела, неизменно подтверждается. Если это не так, то мы жертвы массовой галлюцинации и мозги и умы тысяч людей ненадежны и лживы, больны и искривлены. В такое колоссальное, повальное безумие поверить труднее, чем в его альтернативу – расширенное сознание. Такое психическое развитие, однако, еще не говорит о существовании души, зато помогает опровергнуть материалистические взгляды. (14-98/9) (5) Не нужно говорить, что проблема смерти основана на любви к жизни, которая представляет собой самый глубокий инстинкт человеческой природы. Положение о том, что ничто не теряется согласно божественному закону, признано наукой; вечное существование в той или иной форме считается истиной повсюду. Из нагромождения теорий были предложены три основных решения, которые хорошо известны всем мыслящим людям: 1. Строго материалистическое решение, согласно которому в течение всего времени существования осязаемой физической формы продолжается непрерывность опыта и выражения сознательной жизни, но после смерти и последующего разложения тела никакой сознательной, действующей и тождественной самой себе личности не остается. Чувство «я», сознание личности, отличной от всех остальных личностей, с исчезновением формы пропадает; личность считается лишь совокупностью сознания клеток тела. Эта теория отводит человеку то же место, что и любой другой форме трех царств природы. Она основана на нечувствительности среднего человеческого существа к жизни, удалившейся из материального проводника. Здесь игнорируются все свидетельства противного и утверждается, что, поскольку мы не в состоянии воспринимать (визуально) и доказать (материально) существование «Я» или бессмертной сущности после смерти, то ее и не существует. У этой теории теперь не так много сторонников, как раньше, особенно в материалистическую викторианскую эпоху. 2. Теория ограниченного бессмертия. Этой теории еще придерживаются некоторые фундаменталистские и узко теологические школы мысли, а также небольшое число представителей интеллигенции, для которых характерна, в первую очередь, эгоистическая тенденция. По этой теории лишь те, кто достиг определенной стадии духовного развития или признают конкретный перечень 4] теологических установок, могут удостоиться дара личного бессмертия. Люди обладающие высокоразвитым интеллектом тоже иногда утверждают, что высочайшим даром для человечества является развитый, культурный ум и что обладающие этим даром наделены также и вечным существованием. Одна школа предрекает тем, кого считает духовно непокорными и кто не согласен с ее конкретными теологическими установками, либо полное уничтожению, как и материалисты, либо вечную кару, обосновывая тем самым еще одну форму бессмертия. Благодаря врожденной доброте человеческого сердца настолько мстительных и немыслящих людей, согласных с подобным положением, очень мало, и к ним, конечно, следует отнести тех, кто не желает думать сам, уходя от сознательной ответственности в слепую веру в теологические догмы. Христианское толкование ортодоксальной и фундаменталистской школ оказывается несостоятельным в свете ясного рассуждения. Один из аргументов, опровергающий их истинность, заключается в том, что христианство постулирует большое будущее, но не прошлое. Точно так по их воззрениям будущее целиком зависит от действий в этой короткой жизни и никак не учитывает особенности и различия между людьми. Это приемлемо только для теории антропоморфного Божества, Чья воля – осуществляемая на практике – дает настоящее, которое не имеет прошлого, но лишь будущее. Несправедливость этого широко признается, но непостижимая воля Божья не должна ставиться под сомнение. Миллионы людей еще придерживаются этой веры, но она уже не имеет такого влияния, как столетие назад.
